25-3 по навесам при счёте 0:0 – статистика, немно-о-ожечко намекающая о характере доставки мяча в штрафную Лунёва. С игры Швеция сделала 21 кросс за тайм, а лично Микаэль Лустиг – 12. Но план Янне Андерссона – более сложный, чем кажется на первый взгляд.

Две ключевые идеи Андерссона, создавшие тотальный перевес Швеции в контроле игры до гола:

– Андерссон – ярый фанат компактных 4-4-2 и отлично знает главную проблему тактики: она уязвима к переводам на дальний фланг. Проблемы России с составом помогли Андерссону использовать проблему – Ионов недорабатывает без мяча, в отличие от Самедова или Кузяева, а Игнатьев далёк от Марио Фернандеса в объёме работы, надёжности, понимании игры и банально проводит очень слабый сезон. Логично перенасыщать другой фланг, чтобы потом грузить диагонали в зону Ионова и Игнатьева. Они и стали основным источником доставки мяча на Аугустинссона в первом тайме.

– Вторую идею на пресс-конференции отлично объяснил сам Андерссон: «Мы хотели активизировать правый фланг, чтобы Лустиг включался на более ранней стадии атаки. Тогда Ларссон уходил в глубину. То же самое было на левом фланге, когда Классон смещался в середину. Тогда мы переходили на 3-5-2 в атаке». Идея видна на скриншоте выше. Высокая позиция Лустига позволяет Ларссону, номинальному правому полузащитнику, открываться в центре и создавать ситуацию 3v2 против полузащиты сборной России. Пассивность Полоза в прессинге и низкое расположение пары Кузяев-Газинский относительно полузащиты Швеции позволяли разыгрывать мяч в треугольнике между Ларссоном, Юханссоном и Кристоффером Ольссоном, а затем переводить мяч налево. Там Мартин Ольссон и Аугустинссон получали мяч совсем без опеки.
Аналогично развивались атаки, когда в центр смещался Классон. Тогда Мартин Ольссон перемещался на позицию Классона, слева его замещал Ларссон, но Швеция строила тот же треугольник и выпиливала те же диагонали на дальний фланг.

Шведы не только использовали компактность России без мяча в своих целях, но ещё и заставили Игнатьева следовать своему плану. Посмотрите на оба скриншота – и Классон, и Мартин Ольссон открываются именно в зоне Игнатьева, перед ним. Отклеиться от опекаемого игрока, чтобы перехватить диагональ, нельзя – останется слишком большая зона для свободного рывка в край штрафной. Игнатьеву оставалось только дожидаться диагонали и переключаться, когда Классон или Мартин Ольссон уже смещались в штрафную под навес.

В редких моментах, когда Игнатьев всё-таки встречал принимающего, его фланг становился уязвимым – Аугустинссон и Мартин Ольссон пробовали вход в штрафную на диагональных рывках (у защитника «Вердера» однажды даже получилось опасно).

Аугустинссон прокидывает мяч вперёд первым касанием, убирает Игнатьева корпусом и вскрывает зону – проблемы Владислава в РПЛ не исчезли в футболе сборных

В финальной стадии атаки Швеция играла очень просто, хотя тоже использовала домашние заготовки. Берг при подачах с левого фланга явно осознанно приходил в зону Набабкина, на дальнюю штангу, а Классон, играя по ситуации второго нападающего, отскакивал от защитников России к линии штрафной под фланговые передачи или подборы. Навесам шведов не хватало точности (дошли только 6 из 25), они не конвертировались в острые моменты с игры, но создавали давление на ворота Лунёва, а сильная игра на подборах усиливала давление. Впервые за матч адекватно сбить темп Россия смогла только на 32-й минуте.

Ещё одна деталь матча, правильно подмеченная Андерссоном: «Нам иногда сложно играть с командами, которые высоко поднимают защитников и прессингуют». На чемпионате мира это проявлялось даже против сборной Южной Кореи, когда матч превратился в бесконечный волейбол – так у Швеции нарисовались 2,8 лонг-болла в среднем за минуту чистого владения мячом. Черчесов на ЧМ-2018 как раз выделялся подстройкой прессинга под каждого соперника, но против Швеции просчитался. Результат отказа от высокого прессинга – Швеция показала лучший результат с сентября 2015-го по количеству сделанных передач (696): за это время шведы успели сыграть с Люксембургом, Беларусью и Эстонией. А доля лонг-боллов от общего количества передач снизилась на 3,3% по сравнению с ЧМ.

Сборная привычно начала матч в 4-4-2 без мяча и на первых минутах попыталась навязать высокий прессинг, причём в паре центральных полузащитников Кузяев поднимался выше, а Газинский его страховал. Но подобная структура использовалась лишь на первых минутах – почти сразу Россия откатилась в 4-4-2, где Дзюба и Полоз встречали атаки Швеции только на центральной линии. Высокому прессингу мешала и слабая игра на подборах после навесов. На чемпионате мира нашей сборной иногда хватало выбить мяч вперёд в никуда, чтобы затем навязать борьбу и вернуть себе мяч в прессинге. Шведы, собирая все подборы, не оставляли даже возможностей для адекватного высокого давления.

Провал прессинга частично можно связать с физической усталостью игроков. Когда мы говорим о Газинском, Кузяеве, Дзюбе, теория логична, но выход Полоза в старте – явный шаг Черчесова к организации прессинга. В лучшей форме Полоз очень подвижен и постоянно накрывает владеющего мячом в начале атаки, но против Швеции игрок «Рубина» был инертен – оставался в центре, под Дзюбой, и не мешал Нильссону-Линделёфу. Возможно, Кузяев в первой линии прессинга со старта принёс бы больше пользы (тем более главный момент России в матче создал как раз Кузяев, поймавший ошибку Кристоффера Ольссона в начале атаки).

Типичный момент в первом тайме: Полоз не перекрывает линию паса, не встречает агрессивно игрока с мячом, а в развитии атаки игнорирует включение Ларссона вперёд (он с мячом)

В начале второго тайма у сборной России просматривалась одна интересная идея, придуманная в перерыве. Кузяев, перешедший на позицию «десятки» вместо Полоза, комбинировал с Ионовым вертикальные зоны забеганий. Если Далер смещался направо, Ионов двигался ближе к центру, на одну линию с Дзюбой, и искал возможные забросы за спину Аугустинссону. Были и смещения Кузяева налево, чтобы Ерохин перемещался в центр и забегал в штрафную.

Перевод Кузяева на позицию «десятки» и его движение – единственное решение Черчесова, хоть как-то позитивно повлиявшее на ход матча. Все замены и тактические перестановки – неудачные:

1. Камболов, вышедший в опорную зону, в идеале должен был добавить центру поля России плотности и облегчать создание ситуации 3v3 при позиционных атаках Швеции (Кузяев отрабатывал бы ниже и активнее, чем Полоз). В реальности:

– проигранный Классону подбор под опасную контратаку уже на второй минуте;

– слишком агрессивные включения в прессинг, создававшие разрывы между линиями и провоцировавшие передачи в центр;

– слабые пасовые решения. Против Швеции, откатившейся глубже, только 18 передач вперёд из 30, много лишних передач назад, нежелание брать на себя доставку мяча вперёд;

– 3 удара по воротам. Это лучший результат в сборной России, но два удара из трёх – почти от центрального круга на закрытый плёнкой ярус стадиона. Третий, с подбора – слабо и под блок;

– проспанное забегание Ларссона на 11-метровую отметку перед вторым голом. Да, Камболов делит ответственность с Ерохиным, но Ларссон бил ровно из центра штрафной – из зоны Камболова.

2. Заболотный. Выиграл все верховые единоборства (4 из 4), цеплялся за мячи, но очень плохо технически исполнял решения, когда опускал мяч на землю. Пасы отдавал в недодачу, в спину своему партнёру. Видно, что даже на фоне ослабленного состава сборной России Заболотный в плане техники на уровень ниже остальных.

3. Ари качественно вошёл в игру, используя свои сильные стороны – хорошо цеплялся, укрывал мяч корпусом, пробовал острые решения в касание внутри штрафной. Но после замены Ионова на Ари у сборной России пропали вообще любые варианты развития атаки, кроме навала и длинных передач в борьбу. Черчесов перешёл на 4-3-3 с тремя чистыми нападающими, где Заболотный цеплялся левее Дзюбы, Ари – правее. Но такой навал а) согласно статистике, банально неэффективен; б) вдвойне неэффективен, когда нет качественной доставки мяча в штрафную. Черчесов допустил классическую ошибку при таких заменах – накидал к чужим воротам больших нападающих, но для доставки мяча до них оставил только Джикию и Игнатьева.

Вдобавок беспорядка в центре поля стало ещё больше: тройка Газинский-Камболов-Кузяев выбрасывалась на шведов, владевших мячом, и теряла игроков между линиями. Лучше стали проходить передачи в зоны между защитниками, шведы стали пижонить, что совсем им несвойственно. Такой план, как на концовку, гораздо ближе к 0:3, чем к спасённому матчу (мы говорим не о реализации, а о самой задумке).

Диагонали Джикии из глубины – единственное, что могло спасти такой матч. Джикия средне выполняет длинные передачи, но с Дзюбой на поле иногда достаточно попасть мячом в нужный квадрат поля, чтобы Артём зацепился за мяч. Оба проникновения с мячом в штрафную после перехода на навальный футбол случились после диагоналей Джикии на правый угол штрафной, где Дзюба продавливал Гранквиста и Аугустинссона. Но даже из таких моментов Дзюба выжал лишь один блокированный удар.

И гол после стандарта даже вторичен. Вклад Нильссона-Линделёфа в командную атаку Швеции – ключевой среди всех полевых игроков:

1. Линделёф – один из тройки лидеров сборной Швеции по диагоналям на дальний фланг, развивающим атаку (6, столько же у Гранквиста). Передачи защитника «Манчестер Юнайтед» были важнее из-за зоны, куда Линделёф направлял мячи: 5 из 6 – в уязвимый фланг Игнатьева и Ионова. Дзюба и Полоз плохо поджимали центральных защитников прессингом, из-за чего Линделёф получал много свободы.

2. Эта свобода помогала Линделёфу в позиционных атаках Швеции, когда выигрывался подбор, но сборная России быстро перекрывала центр. Тогда полузащитники доводили мяч до Линделёфа – тогда следовала или резкая диагональ, или передача Лустигу/Гранквисту под дальнейшее развитие атаки (через диагональ, конечно).

3. Ещё одна опция, вскрывавшая первую линию русского прессинга – силовой дриблинг. Пока Швеция владела тотальным контролем, Линделёф неоднократно использовал progressive runs, чтобы избавиться от прессинга. Дальше – или новая диагональ на Аугустинссона/Мартина Ольссона/Ларссона, или даже рывок под ответный пас (так Линделёф сделал, когда Швеция забила гол из офсайда, и ещё однажды в конце первого тайма).

Уверенность Линделёфа в билд-апе запредельна. «Линделёф может спокойно контролировать мяч, так он успокаивает всю команду. Партнеры знают, что он не потеряет мяч, начинают открываться», – сказал Андерссон после матча. Помощь билд-апу начиналась с подборов, в которых Линделёф тоже был безупречен. В первом тайме он 9 раз вернул Швеции владение и четырежды делал это в средней трети поля – очень высоко для центрального защитника сборной Андерссона.

– Теневых героев матча слишком много, надо сказать обо всех. Якоб Юханссон иногда передерживал мяч, работал прежде всего на его сохранение, но игрой на подборах обеспечил Швеции доминирование в центре поля на весь первый тайм. Вернул владение 14 раз – очень мощно.

– Кристоффер Ольссон один раз ошибся в обработке, но без учёта этой ошибки провёл отличный матч. Чаще Ольссона в финальную треть пасовал только Аугустинссон (11 передач), одна из таких передач раскатила второй гол. А в концовке дал красоты вроде no-look-пасов между линиями.

– Маркус Берг не забивал за сборную год, но всегда давал отличную работу в прессинге (как и против России: Берг своим движением выключил начало атаки через Нойштедтера и Газинского). Гол Берга – ещё один тактический успех Андерссона: Маркус постоянно искал мяч за спиной Набабкина.

– Пожалуй, единственный чёткий алгоритм сборной России в атаке – передачи на ход под скоростные рывки Ионова. Два лучших момента при 0:0 пришли как раз после его рывков за спины защитникам. Но даже если бы инсайд реализовал свои шансы, матч стоило бы признать слабым для Ионова.

Про более комбинационный футбол, чем у Черчесова: тактический разбор «Эмполи»
Кинуть донат на новые тексты