В построении игры с мячом Федотов пошёл по сложному пути. Было очевидно, что он будет адаптировать под «Сочи» идеи, отработанные в «Оренбурге», но Федотов сразу ставит команде структурно сложные 3-4-3 – за зиму команда усвоила концепт схемы, который постепенно развивался в «Оренбурге» больше двух лет. Игроки, успевшие к первым матчам «Сочи» в РПЛ, знают базовые принципы 3-4-3 по работе с Александром Точилиным – создание ромбов, подключения вингбэков на дальнюю штангу, организация подбора под нападающим при длинной передаче (при владении команда использовала дефолтные идеи 3-4-3 и ничего больше). Структура Федотова в этой же схеме значительно сложнее.

Две явные установки для пятёрки игроков, начинающей атаки – широкое асимметричное расположение крайних центральных защитников и одновременно узкое расположение опорных (относительно и друг друга, и ЦЗ, и инсайдов). Позиции Калугина и Новосельцева, во-первых, усложняют сопернику прессинг – обычно прессинг-блок закрывает центр и полуфланги, из-за чего по передаче на фланг сразу необходимо перестроение вингера. Велик риск, что он или не успеет накрыть широко расположенного центрального защитника, либо создаст большой коридор между собой и центрхавом, куда можно будет отдать под открывание в недодачу. Во-вторых, из-за расположения крайних ЦЗ выше поднимаются вингбэки, Заика и особенно Набиуллин. Они не только открывались под заброс или диагональ, но и сажали крайних защитников «Арсенала» глубже, из-за чего Калугин и Новосельцев получали мяч под меньшим давлением.

Идея с узким расположением Нобоа и Цаллагова – чтобы при начале атаки, опускаясь вглубь, именно они получали мяч в полуфланговых позициях (или в центре, тогда в один из полуфлангов смещался Мевля). Логично, что если у Нобоа лучший пас в команде, то пусть он получает мяч в глубине, лицом к воротам, видя всю поляну. В этой паре Нобоа очевидно главный по продвижению мяча и значительно чаще опускается близко к центральным защитникам. Против «Арсенала» он стал самым пасующим игроком сочинцев – отдал 71 передачу, причём вторым по частоте адресатом Нобоа стал Кокорин. Цаллагов часто закрывался за первой линией прессинга туляков, поднимался выше, стягивая за собой Чаушича, а если получал мяч в глубине, то редко двигал его вперёд.

При начале атак «Сочи» Чаушич и Костадинов были ориентированы на Нобоа и Цаллагова – закрывали зону, если оба располагались узко в центральной оси, и переключались на персональные ориентировки, когда один из них уходил вглубь. Когда Нобоа уходил вглубь, а Цаллагов оставался в позиции или поднимался чуть выше, создавая вертикальное расположение опорных, Чаушич-Костадинов тоже перестраивались в вертикаль. Из-за этого после передачи свободному защитнику открывался полуфланг, обычно Бауэра и Ткачёва.

Нобоа опускается вглубь и пасует назад Новосельцеву. Костадинов, вышедший за Нобоа, остаётся в позиции, Чаушич смещается за Цаллаговым

Выход через свободного Мевлю. Ткачёв разрывается между перекрытием линии передачи и Калугиным. Мостовой открывается в недодачу

Выбор крайних центральных защитников тоже понятен – и Калугин, и Новосельцев имеют опыт игры на фланге в четвёрке. При этом для Федотова очень важен левоногий защитник на позицию левого ЦЗ, которых в «Сочи» нет (хотя Кудряшов идеально подошёл бы под задачу). Выбранное Федотовым распределение защитников по краям и ролям в отсутствие левоногого ЦЗ немного удивляет: Новосельцев имеет больше опыта игры ближе к левому флангу, в первой части сезона чаще двигал мяч вперёд левой – 22,9% отрезанных соперников слабой ногой по сравнению с 14,1% Калугина. Но левого центрального играет Калугин, он же при развитии атак чаще поднимается выше Новосельцева и создаёт асимметрию.

Работа тренерского штаба над Калугиным в роли крайнего ЦЗ, создающего ширину при владении, заметна по картам передач против «Арсенала» в разных таймах. Если до перерыва Калугин делал больше касаний в полуфланге, то после перерыва значительно чаще получал и отдавал мяч, располагаясь широко слева, а под него на фланге формировался треугольник или ромб.

При этом технически Калугин пока явно не адаптировался к новой задаче. Первый проблемный момент – использование левой ноги: тратит лишнее касание на подработку мяча под правую, практически не задействует слабую ногу в высокой плотности и при продвижении мяча. Второй момент – недостаток остроты в широкой позиции. Передачи Калугина обычно были направлены ближнему игроку, отскочившему в недодачу Мостовому или Набиуллину. Он редко пасовал в зону Бауэра, а получая пас назад, часто отыгрывал далее назад на Мевлю.

С асимметрией центральных защитников связана и активность в подключении вингбэков на разных флангах. Набиуллин слева постоянно широко открывался на одной линии с атакующей тройкой, постоянно делал рывки как за спину Комбарову, так и в зону Бауэра, когда его вытягивали из линии. Он стал главным поставщиком подач в штрафную Левашова – правда, из 7 кроссов только один был потенциально опасным (на 44-й минуте, когда Альварес опередил набежавшего Заику), а если Комбаров сокращал дистанцию с Набиуллиным, то защитник «Сочи» или попадал в Комбарова, или делал очень высокую подачу, которую забирал Левашов. Заика тоже вбегал и под забросы за спину, и под кроссы, причём Федотов явно нацеливает его на вбегания в карманы между защитниками, но редко получал мяч в финальной трети в удобной позиции для подачи – 3 кросса, все неточные.

Движение игроков атаки «Сочи» спровоцировало хаос в действиях тройки центральных защитников «Арсенала» – после перехода Черевченко на 3-4-2-1 это был худший матч туляков по взаимодействию в обороне. В осенних матчах Григалава и Бауэр выходили из линии по открываниям в недодачу обычно поодиночке, в низком блоке защитника мог подстраховать один из опорных, слева пространство за спиной Григалавы правильно сужал Альварес. В редких ситуациях, когда оба крайних ЦЗ выдвигались из линии, возникало слишком большое и по ширине, и по глубине пространство между Беляевым и Григалавой/Бауэром. Против «Сочи» такие ситуации возникали постоянно – чаще, чем в любом предыдущем матче «Арсенала» после перехода на тройку ЦЗ – из-за нескольких факторов: наложение 3-4-3 на 3-4-3, постоянные открывания игроков «Сочи» в недодачу, ориентировка опорных «Арсенала» на перекрытие центральной оси.

При начале атак «Сочи» Мостовой и Бурмистров приходили к крайним ЦЗ «Арсенала», после чего хотя бы один из инсайдов (часто – оба) отскакивал в недодачу. Помимо того, что Нобоа и Цаллагов, оставаясь в центральной оси, стягивали Костадинова и Чаушича, опеку инсайдов усложняли позиции вингбэков – Набиуллина и/или Заики – широко на фланге, близко к линии защиты «Арсенала». Так на открывание инсайда «Сочи» вглубь не мог среагировать ни опорный, ни вингбэк, а Григалава и Бауэр вставали перед выбором – отпускать инсайда в пространство между линий под свободный приём мяча или выдёргиваться, но создавать глубину за спиной?

Из-за расположения Беляева глубина обороны была неизбежной. Если крайний ЦЗ выходил из линии, Беляев держал перед собой Кокорина и не поднимался вместе с Григалавой и Бауэром при их более высоких позициях. Если же в недодачу открывался Кокорин, то Беляев доигрывал за ним, но уже крайние ЦЗ опускались глубже (в том числе из-за открываний Мостового и Бурмистрова, двигавшихся к воротам).

Кокорин успешно и разнообразно манипулировал опекой Беляева. В первом голевом моменте, с ударом выше ворот из убойной позиции, Кокорин при забросе Калугина сначала сделал пару шагов в недодачу, а затем поставил плечо Беляеву и помешал выпрыгнуть – за спиной защитника остался карман, куда от Григалавы вбежал Бурмистров. Григалава побежал за ним, открыв центр штрафной, и Кокорин заполнил пустую зону.

Ещё один вариант манипулирования – Кокорин и Бурмистров располагаются перед Григалавой и Беляевым близко друг к другу, после чего инсайд и нападающий делают скрещивающее движение. При движении Бурмистрова и Григалава, и Беляев делали шаг назад, из-за чего Кокорин принимал мяч в глубине без давления.

Также Кокорин очень качественно подыгрывал спиной к воротам при передачах низом – и по движению (резко отклеивался от Беляева под приём), и по быстроте решений (очень много передач в касание), и по их логике. Наиболее частая комбинация «Сочи» через центр против туляков – пас Кокорину под приём спиной к воротам, оставление набегающему Нобоа или Цаллагову и заброс, тоже в касание, под рывок инсайда или вингбэка за спины защитникам. Мостовой и Бурмистров в таких комбинациях снова дёргали Бауэра и Григалаву открываниями в недодачу, утягивали их ближе к флангам. Их движение ломало линию защитников «Арсенала» и увеличивало пространство между ними.

В большинстве подобных атак адресатом в штрафной был вингбэк, делающий забегание внутрь – Набиуллин или Заика. Оба не успевали на 1-2 такта за темпом атак, плюс в некоторых моментах защитники «Арсенала» успевали компактно перегруппироваться. Но один из лучших шансов «Сочи», с ударом Кокорина в упор на 65-й минуте, был создан как раз из такой комбинации. Разница только в том, что эпизод полностью разыграла атакующая тройка: Кокорин зацепился за мяч спиной к воротам, Мостовой подобрал под ним, Бурмистров вбежал под заброс.

Во втором тайме, когда «Сочи» более акцентированно перегружал левый фланг, в игре команды появилась ещё одна идея, возникшая в 3-4-3 «Оренбурга» по ходу развития тактики – использование обоих инсайдов в одной зоне (в первом тайме Мостовой и Бурмистров хаотично приходили с позиции дальнего инсайда в зону мяча, чаще при розыгрышах аутов, чем при позиционных атаках). Открывания Мостового и Бурмистрова провоцировали выходы Бауэра из линии и ситуации 2v1 в его зоне. Комбаров, переключаясь на одного из инсайдов, терял высоко поднятого Набиуллина, а смещения Беляева выглядели рискованными из-за позиции Кокорина, который при перегрузе левого фланга располагался между Григалавой и Беляевым: при смещениях Беляева к мячу Кокорин мог вбегать в его зону, опережая Григалаву. Иногда за вторым инсайдом опускался Костадинов, но тогда Тула подсаживалась ещё глубже к своим воротам, а полузащитники «Сочи» в глубине получали больше времени на мяче.

Один из вариантов расположения «Сочи» в перегруженном левом фланге. Бауэр опекает пришедшего в зону мяча Бурмистрова, Комбаров Мостового – при этом Набиуллин получает свободу. Кокорин располагается между Беляевым и Григалавой

«Сочи» был острее в быстрых переходах, чем в позиционках. Явная причина – при отлично выстроенной структуре только Кокорин очень быстро принимает решения с мячом и ускоряет владение, когда растягивается защита соперника. Мостовой и Бурмистров правильно растягивали пространство, но при получении мяча немного запаздывали с принятием решения или принимали самое простое, подыгрывая во фланг или назад (в особенности Мостовой – в этом плане будет интересно следить за его прогрессом весной в скорости и остроте принятых решений). При этом важно, что в контратаках «Сочи» разрывал «Арсенал», используя те же идеи, что и в позиционке – открывания в недодачу с подыгрышем в касание, рывки вингбэков в созданное открываниями пространство, блокирование Беляева при передаче в створ и вбегание ему за спину.

Прессинг «Сочи» начинался по пасу назад одному из центральных защитников. Если пас назад следовал от одного из опорных Беляеву, Кокорин выдвигался к нему без активного отбора и направлял владение в Бауэра, начинающего атаки слабее Григалавы. После паса Бауэру в прессинг на рывке поднимался Мостовой, провоцируя передачу в борьбу. При давлении на крайних ЦЗ «Сочи» стремился к перестроению, при котором создавалось численное преимущество и в опорной зоне, и при длинных передачах на Луценко. Дальний инсайд бросал свободного крайнего ЦЗ и перестраивался к опорному, за вторым опорным «Арсенала» выходил Цаллагов или Нобоа, а свободный от ориентировки полузащитник страховал зону. В зоне, где открывался Луценко, дальний крайний ЦЗ страховал Мевлю, опекавшего нападающего Тулы при длинных передачах. Такое перестроение лучше работало при передачах Бауэру, чем Григалаве – Бурмистров визуально быстрее и правильнее Мостового смещался к открытому опорному.

Выжимая прессинг на фланг, «Сочи» бросает Григалаву и Альвареса, зато создаёт 2v1 в центре в зонах, куда может быть направлена передача

Если «Арсенал» попадал под фланговую ловушку, то прессинг включался по пасу назад Григалаве или Бауэру – вся атакующая тройка поднималась выше, а возврат мяча на фланг читали Набиуллин и Заика, поднимаясь за вингбэками «Арсенала».

Прессинг заставил туляков много играть длинными передачами – в первые 60 минут, когда «Сочи» агрессивнее встречал Григалаву и Бауэра, доля лонгболов «Арсенала» от всех передач составляла 18% (против 9,3% у «Сочи»). При этом Мевля, хотя и выиграл большую часть единоборств у Луценко – 7 из 10 вообще, 4 из 6 верховых – давал шансы нападающему в борьбе: в самом начале матча, играя против Луценко на опережение, неудачно рассчитал верхнюю точку и пролетел мимо мяча (хотя затем сразу подчистил), подталкивал его руками, в середине первого тайма позволил ему дважды подыграть в касание в одной атаке.

Проблемы в перестроении «Сочи» возникали, когда туляки вылезали из-под прессинга не длинной передачей, а короткой на одного из опорных. Тогда в зону мяча вместе с центральными полузащитниками смещался дальний инсайд, и через серию передач можно было довести мяч в дальний полуфланг, где «Арсенал» получал численное преимущество. Из-за перестраховочных решений туляки или не переводили мяч в более свободный полуфланг, или переводили, но не ускоряли темп атаки.

Пас Бауэра из-под Мостового Чаушичу – Бурмистров сдвигается к нему. В свободное пространство отскакивает Лесовой и получает мяч транзитом через Луценко, но вместо разворота налево обрабатывает мяч в неправильную сторону, уходит с мячом назад и замедляет атаку

Более серьёзная проблема, которая пока заметна в игре «Сочи» – взаимодействие тройки центральных защитников. Кажется, что роль центрального в тройке не совсем для Мевли, даже несмотря на качественный первый пас (очень помогающий в контексте структуры «Сочи» – ранее у Федотова не было центрального в тройке с такой передачей), правильные решения на подстраховке крайних ЦЗ и выигранные подборы перед штрафной. Для центрального в тройке Мевля сделал серию выходов из створа при позиционках Тулы, и при подачах в штрафную Джанаева это как минимум дважды приводило к хаосу.

Один из таких моментов – первый гол Луценко. Калугин виноват здесь не меньше, чем в эпизоде с победным голом «Арсенала», но Мевля тоже сыграл структурно неправильно (исходя из стандартных действий ЦЗ в тройке и исходя из того, как у Федотова играли Бегич и Радакович). После первой подачи Лесового и выноса Мевля, выходя из линии, переключил внимание на Ткачёва, открывавшегося перед Новосельцевым, сделал шаг в его сторону. Ткачёв всё равно получил мяч, а Мевля оказался в полупозиции – не контролировал ни инсайда, к которому не должен был смещаться, ни створ, который защищали только Калугин и Набиуллин. Хотя после первой подачи Мевля должен был остаться в створе и не дёргаться к Ткачёву.

Два главных вопроса в контексте сочинцев: как Федотов продолжит развитие системы 3-4-3 и как будет развивать игроков внутри системы? В плане скорости и резкости движения в передней линии тройка Мостовой-Бурмистров-Кокорин даст фору любому из вариантов, использованных Федотовым в «Оренбурге» – вопрос в том, чтобы ещё лучше синхронизировать движение атакующей тройки, а также включения вингбэков в создаваемые зоны.

Интересно, что Федотов придумает для улучшения билд-апа и как укрепит тройку центральных защитников, где даже система пока не скрывает проблемы Калугина и Новосельцева (пока читается вариант с переводом Мевли правее – но тогда возникнет вопрос с кандидатурой центрального в тройке). Интересно, будет ли штаб прибегать к использованию более ярко выраженного таргетмена, Заболотного или Карапетяна, против закрытых команд с физически сильными центральными защитниками и как тогда изменится роль Кокорина, уже очень органично помогающего спиной к воротам. Плюс нельзя забывать, что штаб Федотова отлично мониторит другие команды, играющие по схеме 3-4-3, и новые идеи игры в схеме или создаваемых комбинаций тоже могут быть быстро адаптированы под «Сочи».

В индивидуальном плане самый интересный игрок «Сочи» для изучения весной – Андрей Мостовой. Во-первых, стоит следить, как он прибавляет в быстроте принятия решений и их конкретике, с чем есть проблемы у большинства молодых русских дриблёров. Во-вторых, интересен сам факт работы Мостового с Федотовым, чей штаб качественно раскрывает игроков, но очень настороженно относится к обкатке молодёжи в РПЛ. Альтернативный сюжет – прогресс в придуманных Федотовым ролях Нобоа (помимо участия в билд-апе, он очень активно включается в финальную треть в подыгрыш, против «Арсенала» он получил 9 передач от Кокорина) и Цаллагова (включения в штрафную из глубины).

Но всё это мелочи, главная революция относительно работы Федотова уже случилась – теперь изучать его тактику можно смотреть с камер с высокой позиции, охватывающих всё поле.